Райки

 

 

Райки.

Название «Райки» как населённого пункта очень распространено и, наверное, есть почти в каждой области. Даже, например, совсем недалеко от нас в Родниковском районе тоже была когда-то дача  «Райки». В последние года 19 века на этой даче проводила большую часть летнего времени Анна Михайловна Красильщикова с дочерьми — родниковская фабрикантша, основательница «Товарищества А.М.Красильщиковой с сыновьями», ставшего при Советской власти комбинатом «Большевик», действующим до сих пор. В «Райках» ею было написано и завещание, по которому фабрики передавались в управление сыновьям Фёдору, Петру и Николаю. Сняв с себя большие фабричные заботы, Анна Михайловна уже большую часть года проводила на этой даче. Здесь же и скончалась в 1902 году. В августе 1941 года в бывшей даче Красильщиковых поселили детей, эвакуированных из Мурманска. После закрытия Детского дома, здания были переданы совхозу «Парский». В Райки направили трактора и экскаваторы, кирпичные стены двухэтажного дома и флигеля превращены были в щебень, который использовали в строительстве животноводческих помещений. Вот такая история… Прочитать интереснейший материал о Красильщиковых можно здесь. Кстати, сама Красильщикова (Хонина) родом из нашей деревни Репино. О ней подготовлю отдельный материал в разделе «Знай наших!».

 

 А теперь о наших «Райках». Это, пожалуй, одно из самых интересных мест нашей округи. Слово «Райки» и сейчас ещё на слуху, место в лесу узнаваемо, но следы тех Райков уже практически исчезли. Большой дом сгорел, пруд райковский сильно зарос, остатки построек давно заросли высокой травой, от фруктового сада ни следа…

А когда-то  места эти были настолько благоустроены и красивы, что очень долгие годы народные гуляния в Троицу – годовой праздник села Васильевское — проводились именно там. Последние такие гуляния были в середине 60-х годов. Но Райки продолжали пользоваться популярностью, компании выезжали туда на отдых, на купание в пруду и нехитрую рыбалку. А сколько ребятишек научилось  плавать именно в Райковском пруду, на всю жизнь любя и почитая это «Райское место»!

 

«Барский пруд», «Барский дом», «Барская дача» — все эти названия связаны с вотчинными управляющими графов Шереметевых. Последним управляющим, предположительно с 1895 года,  был Иван Иосифович (или Осипович, как порой упрощали произношение) Скорб.

 

На обратной стороне этой фотографии написано: «Снято в 1925 году в Райках. Стоят: Скорб София Ивановна(б.Архангельская), Шорина Евгения Ивановна (б.Скорб), Скорб Нина Николаевна (б.Таланова). Сидят: Сидоров Иван Семёнович (д.Никитинское), Скорб Всеволод Иванович, Скорб Надежда Павловна, Скорб Иван Осипович, Шорин Николай Николаевич, Скорб Михаил Иванович. Внизу Скорб Наталья Ивановна (жена Сидорова И.С.)». Здесь много детей, где чьи — не написано, но наверное, все внуки Ивана Иосифовича.  

В одном из документов за 1910 год есть такая запись: «…Подписуюсь по доверенности графа А.Д.Шереметева и.о.у. Скорб И.».  «и.о.у.» — это, очевидно, исполняющий обязанности управляющего. Его автограф можно увидеть в музее на карте, которая называется «План Владимирской губернии Шуйского уезда Васильевской волости на распланированное село Васильевское». 

Жаль, что нет подобной карты на деревню Запрудье, где находилась вотчинная контора управляющего. Деревня эта практически сливалась с селом, их разделял лишь пруд. Дом управляющего и назывался «барским». Об этом доме можно прочитать здесь. По данным Шлепина Ивана Васильевича дом этот в 1900 году И.И.Скорбом был продан Шорину Николаю Алексеевичу, сын которого Николай Николаевич впоследствии стал мужем Евгении Ивановны Скорб. А сам И.Скорб после продажи дома организовал вотчинное правление в лесной даче Райки, где и проживал постоянно до своего окончательного отъезда из наших мест. Эта дача тоже называлась «барской».

 

Публика собиралась в Райках непростая. Обе фотографии подписаны, почти все — жители села.  Читаем на первой: «Первый ряд: Болтушкин Александр Михайлович, Киселёв Иван Васильевич, Кормушкин Дмитрий Ильич, Комарова Мария Николаевна, Болтушкин Фёдор Михайлович, Соловьёва Александра Ивановна, Балахнина Евдокия Алексеевна. Второй ряд: Болтушкина Ольга Михайловна, Арефьев Семён Михайлович, Белышева Дарья Александровна, Железнов Андрей, лесной сторож, Вельт Ольга».

      Второй снимок подписан И.В.Шлепиным вообще интригующе — «Группа высшего сословия села». Кто же на ней? Читаем: «Лежат: Белышева Дарья Александровна и Весновская Екатерина Николаевна. Стоят: Лапшина Глафира, Шипулин Василий Михайлович, Козлова Лидия Васильевна, Козлова Надежда Васильевна, Болтушкин Александр Михайлович, Весновская Евгения Николаевна. Стоят сзади: Болтушкина Ольга Михайловна и Козлов Леонид Васильевич».

       В Списке населённых мест Владимирской губернии за 1859 год  населённого пункта «Райки» в Васильевской волости нет, а за  1905 год  уже есть, где читаем: «Райки, местечко. Число жителей обоего пола 17, число дворов 3».

Неизвестно достоверно, в какие годы была построена эта дача, была ли она только местом летнего отдыха семьи управляющего или одновременно и лесничеством. Но проживал Иван Иосифович  в качестве лесничего там до своего отъезда. Можно предположить, что лесничим он стал уже после национализации владений и имущества графов Шереметевых, то есть   после  1917-1918 года. 

Из воспоминаний Леонида Фёдоровича Кудрявцева: «Лесничий, Иван Осипович Скорб, раньше управлял лесами графа Шереметьева, обращались к нему «ваше благородие», все его очень уважали. В смутное время над ним тоже надругались и лесами поручили руководить какому-то мужику, неучу из Лазарева. Спасло Скорба то, что революционер Фрунзе в своё время находил приют в лесничестве».

Евгения Ивановна была, конечно, очень образованной и воспитанной женщиной. После установления Советской власти работала учительницей в Васильевской школе крестьянской молодёжи, вот её отдельная фотография в школе. На всех старых школьных фотографиях среди учеников можно увидеть красивую и немного грустную учительницу. Евгения Ивановна пережила  здесь трудное время, ведь семьи Шориных коснулись репрессии. Работала в Васильевском долго, потом уехала на Украину. А вот её дочь Маргарита Николаевна Каллистратова всю жизнь провела в Васильевском, работала воспитателем Детского дома со времени его открытия в 1943 году и до ухода на пенсию. Культурная, образованная и очень скромная, о ней можно прочитать здесь. В период массового пересмотра дел репрессированных Советской властью она была признана пострадавшей от репрессий.

 

Михаил Иванович Скорб работал в волостном суде и милиции в Васильевском, был участником Великой отечественной войны. Убит на фронте в 1942 году под Сталинградом. Извещение о гибели жена его Нина Николаевна получила по месту проживания  в Шуе.

Всеволод Иванович Скорб уехал из Васильевского в Москву. Судьбы других членов семьи Скорба неизвестны.

Сам же Иван Иосифович Скорб в начале 30-х годов скоропалительно и бесследно уехал. 

Сохранилась фотография этого момента. На обратной стороне Иваном  Васильевичем Шлепиным написано следующее: «Отъезд Скорба Ивана Иосифовича, ушедшего на пенсию по старости. Он в тарантасе вместе с женой. Провожают его: сзади у колёс Суханов Ф.В. (объезчик), крайний справа Орехов Ф.И.» Есть на этой фотографии и Кудрявцевы Фёдор Фёдорович и Капитолина Петровна. Капитолина Петровна вспоминала, как в день отъезда нагрузили полную телегу добра, которое смог  взять Скорб. Убранство дачи было при нём богатым и многое осталось после их отъезда. Остался, например,  огромный, более чем в человеческий рост портрет царя Николая II, который находился в доме до пожара.

Капитолина Петровна Чебоксарова из деревни Ерёмкино переехала в Райки сразу после замужества и знала Ивана Иосифовича Скорба лично.  Говорила о нем так: «Про Скорба знаю, что был он поляком по происхождению и очень хорошим человеком, уберёг нас от раскулачивания». Вот как рассказывал об этом Леонид Фёдорович Кудрявцев: «Была попытка и папу уже из лесничества отправить в эти гиблые места. Прощались они с мамой. Я грудной ребенок. У папы слезы на глазах, а он на прощанье говорит: «Береги Лёньку». И вот папа в Шуе, колючая проволока кругом¸ охрана с винтовками наготове. Рабы готовились к отправке. Спас его лесничий. Мир праху Ивана Осиповича Скорба, он дал маме бесценную бумажку, в которой писали, что папу забрали, а он не сдал свои финансовые документы счетовода. И мама с этой бумажкой полетела в Шую, с трудом нашла милицейского начальника, показала бумажку, тот написал на ней какую-то закорючку (как много значит закорючка начальника). Мама идет с бумажкой к колючей проволоке, папу отпускают временно. А нового этапа не собрали. Беда миновала». 

Лесничество так и осталось в Райках. После отъезда семьи Скорбов руководство лесничества перешло к Суханову. Лесничий Суханов был малограмотным и работу за него приходилось выполнять Кудрявцеву Фёдору Фёдоровичу. Когда-то Скорб взял его на пробу на две недели и в конце сказал: «Ты и хочешь и можешь работать». Так Фёдор Фёдорович начал работать в лесничестве счетоводом. Он,  действительно,  был человеком грамотным, ответственным, в своё время закончил с отличием школу, за что был награжден Памятной книгой к юбилею династии Романовых. А когда  стал лесничим и потребовалось специальное образование, закончил курс обучения в Ленинградской лесотехнической академии.

К деревьям относился с любовью, как к братьям, переживал очень, когда находил браконьерскую вырубку (по словам его жены Капитолины Петровны переживания эти очень сократили его жизнь). С нежностью и огромной заботой занимался саженцами, рука была у него лёгкая — приживались посадки даже редких деревьев, которые другим не удавались. В ту пору высаженные из питомника деревца имели особый уход: каждое помещалось в квадратик земли со снятым дерном площадью примерно в 1 кв.м., рыхлился и пропалывался этот квадратик вручную. Деревца вырастали лёгкие, стройные, сильные, одно к одному!

На Ульянковской дороге был питомник, где выращивали саженцы сосен. Лесу тогда сажали очень много. Появился первый трактор к которому цепляли специальные приспособления для посадки саженцев.

За лесом тогда следили очень строго. У лесничего было специальное клеймо, им помечали каждое срубленное дерево. После вырубки чистили лес, убирали и жгли сучья, чистили противопожарные просеки. Лес был как на картинах И.И.Шишкина, красивым, таинственным и могучим.

Лес точно терем расписной,

Лиловый, золотой, багряный,

Стоит над солнечной поляной

Завороженный тишиной.                                            (И.А. Бунин) 

 

 

 

 Как же была устроена дача в Райках? Фотографий Райков периода 1950-60-х годов сохранилось у Кудрявцевых немало.

 

 

Большой красивый деревянный дом, срубленный из лиственницы – дерева привозного,  красно-коричневого цвета, в нём была и контора, и квартира лесничего. На огороженной территории находились многочисленные хозяйственные постройки – конюшня с местом для коновязи, коровник, погреб, баня, колодец, жильё для работников.  Был выделен укос, оформлены большие въездные ворота, хороший фруктовый сад. Почти все постройки сохранялись до 1960-х годов, все они были добротны и необходимы в работе лесничества. Тяга ещё долгое время была только конная. 

 

Достопримечательным местом в Райках был пруд, он-то и назывался «барским».  Из детских воспоминаний дочерей Леонида Фёдоровича: «Пруд искусственный, шириной 40-50 м, длиной не менее 100м, валы остались. Глубина в рост человека. Рыбёшка водилась – карасики. Там была устроена купальня, в районе мостков дно было выложено каменными плитами или  камнями огромными. Мы ещё щупали в детстве, когда купались. Потом все илом затянуло».

 

На территории лесничества была небольшая метеостанция. Местным метеорологом была Кудрявцева Капитолина Петровна. Работа была ответственной и важной: измерять давление, направление  и силу ветра, количество осадков, зимой на лыжах объезжать участки и делать замеры глубины снега, данные ежедневно передавать ответственному в метеоцентр. Всю войну Капитолина Петровна ежедневно занималась этой работой, вспоминала потом: «Эта работа помогла мне выжить в войну, платили паёк как госслужащим и деньгами зарплату».

А ещё в усадьбе был большой плодоносящий сад, и росло необыкновенное дерево — манчжурский орех. Посажено оно было Фёдором Фёдоровичем и живо по сей день.

Райки называли и даже в документах писали  по-разному: и «дача», и «усадьба», и «имение», и просто «местечко»,  и даже «лесная сторожка» — так, например,  оказалось записано место жительства Кудрявцев Ф.Ф. в «Алфавитной Книге военнообязанных запаса, отправленных по мобилизации в Красную армию за 1941-42 гг.» нашего Шуйского райвоенкомата.

В Похозяйственных книгах довоенного и военного времени встречала записанных жителей Райков: Кузнецовых Василия Гавриловича и Агафию Григорьевну, Киселёвых Ивана Ивановича и Александру Ивановну с сыном Владимиром, Каллистратова Михаил Александрович и Субботину Глафиру Васильевну, Шилова Михаила Павловича и Абрамову Веру Васильевну. Рабочих было в лесничестве. Из Васильевского ходили туда на работу многие.

Фёдор Фёдорович в 1963 году вышел на пенсию, но вскоре умер. Капитолина Петровна, овдовев, продолжала жить в Райках, работая по-прежнему метеорологом.  В 1964 году по халатности нового руководителя в усадьбе случился пожар. Барский дом сгорел дотла. Производственные помещения и жилой дом рабочих не пострадали, лесничество в Райках продолжало работать, но  Капитолина Петровна переехала в Васильевское.

Последним лесничим Васильевского лесничества был Молочков Иван Иванович. О нём можно прочитать здесь. Он приступил к работе в 1972 году. Был знаком с Капитолиной Петровной Кудрявцевой, о которой очень хорошо отзывался. 

С точки зрения организации работы лесничества в Райках в 1950-60-х годах его рассказ оказался очень интересен!

«В Райках была дегтекурка. Прямо в лесу. Гнали дёготь летом только из бересты, берёзовя кора не годилась. Специальное приспорсобление для выпаривания было, стояло на улице, не в помещении. Кстати, место, где стояла эта дегтекурка, на территории Райков определить ещё возможно. Дёготь пользовался большим спросом у населения как техническая смазка, например, дышел у телег, да и в медицинских целях использовали дегтярное мыло, мази. 

В те года большим спросом пользовалась дранка для покрытия крыш, железо не всем было по карману. В лесничестве всегда был щепко-драночный станок. На дранку шла низкосортная осина. Станок был сначала ручной, потом с электроприводом. Обслуживали трое рабочих. В 1966 году его перевезли в село, в 1972 модернизировали.  До 1975 года дранку делали».  

 Это что-то интересное! Стала искать фотографию такого станка — нашла у Сурковой Клавдии Евстафьевны.

«В лесничестве всегда была шишкосушилка. Помещение типа бани, посередине печка-столбик. С обеих сторон два барабана, обёрнутых в сетку. Мешка по 4 шишек в каждый барабан входило. Вращать приходилось  вручную как ворот у колодца, во время вращения шишки раскрывались, хвостики от семян отлетали.

Сосновые и еловые шишки заготавливали с ноября по февраль со срубленных деревьев. На сбор шишек привлекали население, они за дрова, за деловой лес и работали.

Был свой питомник в районе Никитинского и Лазарева, небольшой — соток 25-30, с изгородью, чтоб скотина не заходила. Посев был ручной, как в грядки морковь сажают. 

Конюшня была большая, ведь заготовка леса была только на конной тяге. Когда я приступил в 1972 году пара лошадей ещё была. Потом  их отдали лесникам для разъездов. Вся упряжь была, телеги, кошовки.

Было небольшое  помещение для переработки древесины как цех, там и стоял щепко-драночный станок.

 

Электричество в Райках было ещё до пожара. От электроплитки и случился тогда пожар. Не сгорели баня, колодец, дом Лариных. Дом этот был большой двухквартирный, его потом перевезли в село на улицу Юбилейную, где потом они же и  жили. В баню Ларины долго ездили в Райки, даже зимой».

 

И детство, и юность Леонида Фёдоровича Кудрявцева прошла в Райках. Человеком он был очень интересным. О нём можно прочитать здесь. Любовь к лесу пронёс через всю жизнь. Он вспоминал: «Жил в лесу да работал сызмальства с утра до ночи. Отец мне купил маленькую косу. Косить с ним ходил в 4 утра, адская мука для мальчишки. Но зато привычка к труду осталась на всю жизнь».

 Память о Фёдоре Фёдоровиче Кудрявцеве хранится в приветливом шуме лесов, посадку которых он организовывал, которые охранял и берёг. Его внучки от Васильевского не отрываются, хоть и живут вдалеке от этих мест. Их пешие, велосипедные прогулки по родной земле, в Райки особенно, продолжаются: «Мы ходим по родной земле, где прожил наш Папочка 17 лет в лесу среди пения птиц, ласковых рощ, диковинных полянок с ягодами, среди любимых стихов… С полнейшим восторгом вспоминаем эти места по сей день! Папочка мечтал о дубовой роще там… В 2011 году в Райках мы посадили с сестрой Леной и Папочкиной двоюродной сестрой Машей (ныне ушедшей от нас) 55 дубков! Как хорошо бы им вырасти и сохраниться от лихих людей. Мечтаем увидеть их подросшими!».