Дороги – те же века. В нашем историческом описании им по праву должно принадлежать несколько страниц.
Чаще дороги остаются безымянными, неизвестными остаются и первопроходцы, и строители. Но есть всё же в России дороги, которые знают все, например, Владимирка с её легендарной историей:
«Шли по Владимирке обозы,
Курьеры грамоты везли,
И кандалы свои ножные
В Сибирь колодники несли».
Гнали и уголовников, и политических преступников. Бывали и побеги каторжан, но бежали они назад чаще не большими сибирскими трактами, выбирая более безопасные пути, обходя заслоны. Жители многих уральских и приволжских поселков ещё лет 80 — 100 тому назад вспоминали, как темными летними ночами раздавался тихий стук в окно и без слов передавался беглецам приготовленный на этот случай хлеб и другая пища.
Село наше пересекают крестообразно две столбовые дороги: первая с бульварами и берёзами проходит из Ярославля в Нижний Новгород, вторая с малыми рвами и столбами из города Шуи в заштатный город Лух. На карте Шуйского уезда обе дороги хорошо просматриваются, более того, указаны их направления за пределами волости.
Конечно, первая была наиболее важной, потому и более интересной. Участок этой старинной дороги сохранился вблизи села до сих пор.
А именно в сторону села Дунилово. Но близ деревни Орлиха тракт обрывается. Распаханы поля, вдоль них вырыты канавы для отвода воды. И лишь при подходе к Дунилову начинаются места, отдалённо напоминающие о продолжении бульварной дороги. Выходит она к Дунилову с холма, открывая красивейший вид местности. Ходили мы этой дорогой однажды со школьниками, был у нас такой пеший поход в 1998 году напрямую до Дунилова всего 13 км.
Вот воспоминания об этой дороге бывшего жителя деревни Пшеничново, находившейся посередине участка Васильевское-Дунилово. Вот что пишет Буланцев Геннадий Александрович на страницах сайта, посвящённого родной деревне Пшеничново: «Между бульварами проходила дорога, но на моей памяти здесь была уже луговина, на которой пасли крестьянский скот. Но в целом это была отличная широкая аллея, проходившая через лес (где он был) или через поля или луга. По рассказам старожилов этот торговый тракт шел от Макарьевской ярмарки (г. Макарьев, Нижегородская область) через Дунилово на северо-запад к городу Фурманов (Середа), к Ярославлю. Крестьяне обычно берегли луговину между бульварами, как хорошее пастбище, а ездили на телегах по забульварам. Между бульваров ездили только зимой на санях. В 20 веке этот тракт уже утратил своё первозданное значение».
Тракт Ярославль – Нижний Новгород назывался в народе и Большой Аракчеевской, и бульварной дорогой, и Екатерининским трактом, или просто стллбовой. И все эти названия справедливы.
Стихотворение Виктора Верстакова из его «Шуйской тетради» об этой дороге:
Аракчеевский тракт
По Аракчеевскому тракту
на межколхозное гумно
последний деревенский трактор
везет последнее зерно.
Зигзагом меж обочин, слепо
рулит нетрезвый ездовой
под скрип тележного прицепа,
под чахнущий моторный вой.
Большие задние колеса
в грязь погружаются на треть,
прицеп в кювет съезжает косо,
мечтая лечь и умереть.
В его бортах такие щели,
что не останется зерна,
когда под вечер в самом деле
он доберется до гумна.
Село Васильевское — сзади,
село Пшеничное — в раю,
где с удивлением во взгляде
один лишь я живой стою.
Пусть неудачная рыбалка
еще забыта не вполне,
пустого дня отнюдь не жалко
близ ожившей дороги мне.
Эх, Аракчеев, граф-служака,
ты натворил немало зла,
но именем твоим, однако,
Россия тракт сей назвала.
Брели уныло арестанты,
неслись в санях большевики,
катили в «эмках» адъютанты,
пешком ходили рыбаки.
И вдруг — при нас! — в Москве, столице,
такая нечисть завелась,
что никакая не сравнится
с ней аракчеевская грязь.
Прошла, как язва моровая,
коса измены по стране…
Но едет трактор, согревая
надежду слабую во мне.
Последнему в России тракту
зазря пропасть не суждено.
Еще взойдет вокруг зерно,
которое рассыпал трактор!
13 ноября 1996.
Эти «бульвары» сейчас не только своеобразный памятник истории, но и любимое место сбора грибов детьми, в нём не заблудишься. На всём своём протяжении сохранила дорога и широкую проезжую часть, и боковые «гульбища», обсаженные по сторонам вековыми берёзами.
Тракт шёл прямо через село – от кладбища по Широкой улице, потом по Узкой и в конце улицы далее влево через д.Ульянково на Лух и направо в сторону деревни Ерёмкино в г.Балахну и Нижний Новгород.
Вспомним историю. А история дорожного строительства уходит в глубокое прошлое. «Требите пути и мостите мосты», — приказывал когда-то киевский князь Владимир. Так глубоко в историю дорог мы уходить не будем, обратимся ко временам конца 18-начала 19 века.
Плановое строительство дорог в России и в нашем крае началось в период правления Екатерины Великой. На основании её Указа от 16 февраля 1789 года, поступившего во Владимирскую губернию, было предписано «привести дороги в надлежащий вид, так как во многих местах даже пехом с трудом перейдешь, а оныя перейдти делать надобно труда много, а некоторые дороги из лесин необрезанных, а в лесные края многи непрочищены».
На основании данного Указа было сделано распоряжение:
1. Обрезать «большие» дороги в нужную ширину (около 30 сажен);
2. Выпрямить «большие» дороги, которые начертаны на почтовой карте;
3. Починить мосты и гати;
4. Для постоянного осуществления контроля за состоянием дорог разделить их на участки и закрепить за населенными пунктами исходя из количества душ в данных поселениях;
5. Организовать подстанции с той же целью;
6. При строительстве дорог обеспечить сток воды, для чего вырыть рвы по обе стороны дорог при необходимости;
7. Проселочные дороги очистить от кустарника и леса, чтобы освободить проезд по ним.
Ответственность за составление планов дорог возлагалась на губернских и уездных землемеров.
Для обеспечения нормального движения ставили «ямы». В них хранилось продовольствие, запасы корма для лошадей, жили обслуживающие дорогу люди, называвшиеся ямщиками – они перевозили по государственным подорожным чиновников и государственные грузы от «ямы» до «ямы». Через каждые 20-25 вёрст строились ещё и этапные тюрьмы.
А каждому крестьянскому хозяйству притрактовых деревень был дан «урок» посадить на придорожной полосе по несколько берёз и следить за их выживанием, ответственность за сохранность берёз ложилась на общину.
Далее в 1817 г. последовал специальный Указ Александра 1 на ту же тему.
О «разворотливости» чиновников и сейчас мы знаем не «понаслышке», но в отчётах губернаторы писали: «На основании Высочайше утвержденного 13 декабря 1817 года проекта было приступлено к правильному устройству путей сообщения в губернии. Под полотно дорог отведено по 30 сажень в поперечнике, из которых от 8 до 10 сажень назначено для проезжей части дороги, по 5 сажень по обе стороны для канав и аллей, а остальные 5-ти саженные участки за аллеями, по обе стороны тракта, для прогона скота. Чтобы скот не ломал деревьев и не делал порчи пахотным и сенокосным землям, проведены с той и другой стороны канавы. Аллеи устроены за боковыми канавами у самой дороги, отступя от края боковых канавок на 1,5 сажени. Посадка деревьев произведена таким образом, что одно дерево от другого по линии дороги и одно против другого по ширине отстоят на 2 сажени».
Вдоль трактов по Почтмейстерской инструкции 1807 года вдоль главных дорог начали ставить черно-белые столбы — «версты полосатые». С тех пор основные тракты государства и стали называть «столбовыми дорогами».
Дороги прокладывали тысячи и тысячи людей. Об этом довольно емко сказал великий русский поэт Н. Некрасов:
«Прямо дороженька: насыпи узкие,
Столбики, рельсы, мосты.
А по бокам-то всё косточки русские…
Сколько их!..»
Роль дорог всегда была велика. Дороги, как и реки, притягивали к себе всё новых и новых поселенцев. Способствовали они и развитию различных кустарных промыслов и ремёсел, но особенно торговле. Своему торгово-промысловому направлению развития наше село обязано той самой столбовой дороге, о которой здесь идёт речь. Именно по ней шли торговцы на знаменитую Макарьевскую ярмарку близ Нижнего Новгорода.
С улыбкой читается описание этого тракта графом Н.С. Толстым, как мужик с това ром пробирался к Макарьеву: «И шмыгает он из края в край всю зиму. Туда повезёт одно, оттуда привезёт другое; сам на пристяжке идёт, работает в половину лошади, тут плечом подо- прёт, там кнутом подстегнёт, через ухабы, болота и заторы, всё вперёд… Подвигается, подвигается, да и дойдёт, барыша возьмёт втрое, проест ничего, всё из своего пещера, наберёт своего товару, да и в другое место — опять ухабы считать, опять в заторах мучиться, да так всю зиму, а к лету сделает то, что не придумает ни один Ротшильд».
Где живы дороги, там идёт процветание, умирают дороги – прахом идёт всё… Вот стояла прямо на этом тракте между Дуниловым и Васильевским наша деревня Пшеничново, или как ранее называлась она Пшенисново. Очень выгодное было её расположение, большая была деревня. Перестала дорога иметь к середине 20 века прежнее значение, стала она неперспективной. Нет теперь этой деревни. Прочитать о жизни и судьбе Пшеничнова можно здесь.
Остановимся теперь на одной особенности этих старинных дорог – частых грабежах и убийствах. Об одном таком месте недалеко от Пшеничнова старожилы передавали подобные рассказы своих предков.
В книге краеведа П. П. Копышева о дорогах Восточного Подмосковья я прочитала следующее. Он пишет: «Дорожное лиходейство послужило на Руси основанием известного обычая: если кому предстояло отправляться в более или менее дальний путь, то следовало перед этим помолиться Богу. Отсюда и поговорка: «Не помолившись богу, не езди в дорогу». Богатые же путники в предчувствии опасности дальней дороги, совершали перед выездом в такой путь обряды исповеди и причащения у приходского попа, как бы загодя приготовляли себя к смерти. Писали даже в таких случаях духовные завещания».
Об этом же я читала в материалах И.В.Шлепина, он пишет: «По Аракчеевскому тракту перегоняли ссыльных, были и грабежи, чем особенно славились две деревни: Зубиха и Пшенисново. В народе появилась поговорка «Пронеси, Господи, Теличку, Пшеничку да Овражий Рожок».
В подтверждение этих слов и воспоминания Г.А.Буланцева о Пшеничнове:«Торговый тракт здесь проходил значительнее раньше Аракчеевского, и на месте деревни стояли постоялые дворы, где торговцы могли останавливаться на ночлег, дать отдых лошадям и другому скоту, который гнали или на продажу, или купленный – домой. Здесь вероятно были и ремонтные мастерские, кузницы и прочее. Необходимо было перековать лошадь, вновь натянуть железный обод на колесо повозки, телеги, кареты, а возможно отремонтировать и саму повозку. Вот на базе постоялых дворов, ремесленных поселений формировалась и развивалась деревня, превратившаяся впоследствии в земледельческую крестьянскую общину.
По рассказам моей бабушки, а она слышала от своей бабушки, что постоялые дворы принадлежали Корытовым, а проезжие купцы и другие торговые люди рассказывали , что Пшеничка была очень опасным местом. Здесь, видимо, на радостях проезжий торговец при участии хозяина ночлежки, лишку перебрав горячительного, оказывался с пустым карманом, а то и просто возле деревни из лесу выходили люди и насильно забирали то, что им было нужно, и считай за счастье, что купец унес благополучно ноги.
Купцы говорили, что самые опасные места это деревни Зубок, Пшеничка и Калинкин мосток. Значит можно сделать вывод, что деревня имеет криминальное прошлое».
И далее из П.П.Копышева: «Необходимо отметить, что почтовые ямы в годы моровых эпидемий выполняли по распоряжению властей ещё и карантинные функции, осуществляя санитарный надзор как над проезжающими обозами, так и над пешеходами, задерживая их или производя примитивную дезинфекцию посредством окуривания дымом или пропуском через горячий воздух над горящими кострами».
До сих пор в рассказах об истории нашего села вспоминается легенда о проезде и даже кратковременном пребывании А.С.Пушкина в нашем селе. Такой карантинный кордон был в то время близ Васильевского по случаю эпидемии холеры. Об исследованиях по предполагаемому факту будет отдельный материал. А имя Пушкина поможет нам перейти к описанию состояния дорог.
А.С.Пушкин в своей неизданной при его жизни статье «Путешествие из Москвы в Петербург», написанной в 1833-1834 годах, в разделе под названием «Шоссе» писал, вспоминая свою поездку в Петербург по старому грунтовом тракту: «Проклятая коляска требовала поминутно починки. Кузнецы меня притесняли, рытвины и местами деревянная мостовая совершенно измучили. Целых шесть дней тащился я по несносной дороге и приехал в Петербург полумертвый <…> и, по зимнему пути возвратясь в Москву, с той поры уже никуда не выезжал».
Действительно, зачастую для поездок предпочиталось зимнее время. Путь от Петербурга до Москвы в летнее время занимал до пяти недель, зимой — три дня.
При умножении железных дорог проход транспорта по нашему тракту уменьшился. Но оживилась дорога в Кинешемский край, по которой от Шуйской железной дороги перевозилось множество товаров в сёла Парское, Вичугу, Родники. Дорога на Кинешму через Парское, Родники и Вичугу со временем превратилась в наиболее значимую для Васильевского, нежели на Лух. Село оказалось на пути связи Шуи с этими городами. Кстати, известно, что были намерения построить железную дорогу от Шуи и до Васильевского, а может быть со временем и до Кинешмы. Более намерений дело не пошло.
Видела эта дорога и царские кареты, и таинственные возки. Всего насмотрелась.
С большим удовольствием и интересом размещаю здесь историю об одном знаменательном событии земли Шуйской. Подробно прочитала об этом событии в книге «Дунилово-Горицы». Историко-краеведческий сборник составителя Александрова А.Е. 2012 года издания. В главе «Высочайший обед в Дунилове» он пишет: « Материал, который мы предлагаем читателям, поистине уникален: поездка Павла 1 в 1798 году в Казань, нигде в подробностях не описана отчасти потому, что Павел 1 процарствовал всего пять лет, а впоследствии все его деяния старались затушевать. И отчасти потому, что нежелательно было выносить «на люди» всё то угодничество, с которым в провинциальных городах и сёлах готовились к встрече с высочайшей особой».
А вот пересказ самого события.
В мае 1798 года губернатор сообщил в Шую о предстоящем посещении императором Дунилова. Где предполагалась остановка на обратном пути во время путешествия из Петербурга в Казань. В Дунилове был назначен обед.
Приготовления к обеду (благоустройство села, выбор дома для приёма, постройка специальной кухни, сбор достойной императора мебели, посуды, закупка снеди, обеспечение колокольного звона и так далее детально живописуем на страницах истории села Дунилово.
Предписаний было множество и весьма детальных. Сообщалось и о составе свиты императора. Поезд состоял из 44 экипажей: многочисленные персональные кареты о восьми лошадях, отдельная коляска с походной казной, коляска с аптекарем, две коляски походного гардероба императора, коляска для камердинеров и парикмахеров, коляска для фельдегерей, две повозки с мастеровыми людьми и запасными колёсами, 10 колясок с походной кухней и другие. Последней ехала коляска запасная, а шествие замыкал верховой ездок, обязанный наблюдать, не упало ли что-нибудь с экипажей на дорогу и не приближается ли к поезду какие-нибудь люди. Всего в поезде было 279 лошадей.
График движения выдерживался очень строго. 30 мая император должен был выехать и Казани, миновать Свияжск, ночевать в Чебоксарах, за следующие два дня пересечь Нижегородскую губернию и к вечеру 2 июня прибыть в село Мыт, где готовился ночлег. Утром 3 июня, минуя село Васильевское, император должен был держать путь в Дунилово, где ждал обед.
Шуйские дворяне, прочитав сообщение губернатора, собрались на экстренное заседание и выбрали для наблюдения за порядком в селе Васильевское отставного поручика Бабкина и отставного гвардейского прапорщика Пожарского, а для обеспечения обеда в Дунилове постарше чинами и посолиднее видом коллежского советника Молчанова и отставного секунд-майора Арцыбашева.
От Васильевского до Дунилова километров двенадцать. По этому кратчайшему пути дорога, конечно, была. Какая? История умалчивает, но именно по ней Павел 1 и ехал в Дунилово.
Так что и эта история хоть и косвенно, но имеет отношение к нашему селу, хоть только лишь тем, что через село когда-то проезжал такой невиданный поезд.